Юля: от ненависти до любви. Часть 3

... Весна сменила зиму, а затем пришло лето, а жизнь текла своим чередом. Юля хлопотала по дому, и хотя первоначально ее задница была пунцовой от порки, со временем она усвоила основные уроки и наказаний стало меньше. Летом Юля помимо дома работала также в саду у дома, где я повелел ей высадить цветы и ухаживать за ними. Как я объяснил ей, этот сад был памятником всем брошенным чадам, которых вот такие суки как Юля предали и бросили. На улице летом Юля ходила в старом медицинском халате, а дома - голой. Обуви ей не полагалось. В конце лета, после очередных ее критических дней я не выдал ей противозачаточное кольцо, но при этом сам презервативы не одевал и вовсю кончал в нее. Юля никак на это не реагировала, так как к тому времени превратилась в запутанное существо, боящееся собственной тени. И вот в начале октября, утром когда она голая стояла на коленях передо мной и делала мне утренний минет, я обратил внимание, что давненько у нее не было критических дней, во время которых я заставлял ее носить памперсы для взрослых. Кончив ей в рот, я велел Юле сделать тест на беременность. Вскоре, работая в своем кабинете, я услышал за спиной шорох и обернувшись увидел стоящую на коленях Юлю держащую в руках поднос на котором лежал тест, показывающий две полоски. Наши глаза встретились, и Юля вопросительно смотрела на меня готовясь принять любое мое решение.

- Даже не думай, - сказал я. И выдержав паузу добавил, - Никаких абортов, будешь рожать.

Она удивленно посмотрела на меня, и отползла из кабинета...

... Каждый день я набрал как она менялась, ее живот рос, и без того огромная грудь налилась молоком, область вокруг сосков потемнела и стала больше. Заниматься с ней сексом можно было либо поставив ее на четвереньки, либо положив на бок и входя сзади.

К пятому месяцу меня насторожил ее чересчур большой живот и я отвёз ее в частную клинику, где ее обследовали и вынесли вердикт: двойня, мальчик и девочка.

- Ну что корова, - сказал я, - мальчик Александр, а девочка - Александра.

Я знал что расковырял старую душевную рану, слезы брызнули из ее глаз.

- Ну, ну, корова, - сказал я ей на это. - За грехи надо платить...

Из-за большого живота в жизнь Юли пришлось внести некоторые коррективы. Во-первых, я снял с нее обязанность по уборке дома, пришлось нанять приходящего клинкера. Второе, я переселил ее из каморки под лестницей в соседнюю с собой комнату. Это была большая спальня с отдельным санузлом, как у меня. Так что при когда я ее вызывал для сношения (а вот эту обязанность я с нее не снимал, как и готовку) ей не приходилось взбираться по лестнице... Да, и пороть ее стеком или ротангом я тоже перестал, ограничился пощёчинами...

В прекрасный майский солнечный день, у Юли неожиданно начались схватки и отошли воды. К счастью, я обо всем заранее позаботился и ее быстро доставили в больницу, где мой знакомый врач принял роды. Эта корова родила как выплюнула, без особых мучений и криков. Вот почему хорошие люди мучаются, а всякие шлюхи нет?

... Через пять дней под покровом ночи я вывез Юлю и мелких домой. Их, кстати, я записал на себя, а вот в графе мать стоял прочерк. Так что никаких прав на них Юля не имела, о чем я ей с удовольствием и поведал. Так началась у нее новая жизнь, ведь я с нее никаких обязанностей не снимал, а с появлением отпрысков забот стало больше. Да и она перестала быть беременной, и я снова стал сечь ее по пятницам и за промахи. Я видел, что она к концу дня буквально валится с ног: забота, готовка и сексуальное удовлетворение меня, и все надо успеть и нигде не оплошать, иначе порка. Ну а кто ей сказал, что будет легко? Но человек ко всему привыкает, и со временем Юля полностью освоилась и даже перестала почти давать повода для порки...

... Я заметил, что не зря называл ее коровой. В ее огромных дойках было полно молока и несмотря на двух малышей, у нее оно оставалось и она сцеживала его и выливала. Я приказал ей прекратить подобную практику и каждое утро и вечер нацеживать мне стакан ее молока. Молоко было жирное и сладкое. Я с удовольствием пил его перед сном, а утром добавлял в кофе. С таким количеством молока она в былые времена вполне могла работать кормилицей, и опять я подумал, вот у моей знакомой Алины, которая кстати тоже родила от любовника-негра, с молоком были проблемы, у этой бляди его улейся...

... Прошло почти десять месяцев со дня рождения двойняшек и одним воскресным утром попивая Юлино молоко и наслаждаясь ее утренним минетом я как между прочим сообщил ей:

- Завтра приедут смотреть мелких, я решил отдать их на усыновление хорошим людям. Твоя задача завтра быть рядом с ними и голой. Хочу чтобы они поняли какие у них родители. Отца, то есть меня они знают, хотят посмотреть на сучку что выносила и родила их. Что ты здоровая в теле девка, пахать на тебе можно... Вот так.

И тут случилось то, чего я уж никак не ожидал. Юля бросив сосать мой член бросилась мне в ноги и нарушив мой приказ молчать стала буквально орать во весь голос:

- Пожалуйста, пожалуйста миленький не отдавайте их, это моя кровинка, я не могу без них. Я сделаю все что прикажете, стерплю любые побои, насилие куда хотите. Только не разлучайтеееееее...

Она ревела так как будто ее резали, при этом целуя могли ноги и заливаясь горючими слезами. Я опешил, но потом пнул ее ногой так что отлетела на метр и села на задницу. Слезы текли ручьем текли из ее глаз смешиваясь с молоком из тяжёлых грудей. Она снова поползла ко мне ревя во весь голос. Я схватил ротанг и нанес ей с десяток ударов по спине и ягодицам и даже по груди. Схватив ее за челюсть, я поговорил ей глядя в глаза:

- А ты мразь когда Сашеньку оставляла в роддоме так не ревела? Нет. Сбежала и забыла. Ты что можешь дать им кроме своей блядской натуры? Я принял решение. Убирайся прочь скотина. А об их счастливой жизни будешь смотреть по телевизору. Они будут снимать видеотчеты...

С этими словами я нанес ей ещё десять ударов ротангом по ягодицам и вышел из комнаты оставив ее лежащую на полу и сотрясаемую рыданиями.

Утром, едва забрезжил рассвет я зашёл в ее комнату. По записям видеокамер я знал, что она не спала всю ночь рыдая около деток, но под утро прикорнула. Она полусидела в центре кровати, а мальчик и девочка лежали по бокам от нее и спали, периодически во сне посасывая ее грудь. Услышав как я вошёл, она открыла зареванные глаза в которых читался страх затравленного зверя. Ничего не говоря я подошёл к краю кровати и посмотрел на спящего сына, потом обошел кровать с другой стороны и также посмотрел на спящую дочь. Юля испуганно наблюдала за мной стараясь не поднимать глаза.

Схватив ее за лицо, я повернул ее к себе и глядя ей в глаза сказал:

- Слышь корова, я тут подумал, а зачем тебе жизнь упрощать. Я передумал, будешь растить их честными людьми.

Услышав это, она устало улыбнулась и схватив мою руку поцеловала ее и прижала к свой щеке:

- Спасибо, - прошептала она и снова разревелась.

- Я тебе говорить разрешал? - отвесив ей оплеуху спросил строго я. - Я уехал по делам, завтракать не буду. Обед подашь к часу.

Она кивнула головой, сквозь слезы я увидел как залучились ее глаза...

... Однажды я поехал в командировку на неделю, оставив Юлю с мелкими дома одну. Ну как одну, в моем поместье были охранники, специальный человек доставлял продукты, но в доме кроме Юли больше никого не было. Я буквально напичкал везде камерами и мог в любую минуту наблюдать что она делает. Так вот, в мое отсутствие ничего не менялось, все также Юля возилась, убиралась в доме, готовила. Такое впечатление, что ее все устраивало. А вот меня нет. Мне все не давала пока порка Юли по пятницам, мало того, что стек или ротанг оставляли на ее ягодицах синюшные следы да и ещё после порки видимо от страха у Юли плохо вырабатывалась смазка, поэтому когда я ее трахал, я натирал головку своего члена, да и ощущения были не из приятных. Спасало только то, что от природы влагалище у Юли было широким и глубоким, как говорят в народе "пизда с ведро". В другие дни такого не происходило и во время сношения там все буквально хлюпало и член входил как по маслу. Читая литературу по БДСМ тематике, я наткнулся на описание падллов, типа больших мухобоек, но только предназначенных для порки нижних. Сила удара у такой штуки была меньше, чем у стека или ротанга, да и ягодицы после экзекуции были приятного розового цвета. В общем я решил поэкспериментировать и купил падлл в ближайшем секс-шопе. Во время командировки я воздерживался от сексуальных контактов и мастурбации, чтобы, приехав домой излить всё это на Юле, предварительно ее выпоров. От этой мысли у меня сразу же начиналась эрекция и чувствовал, как натягивается ткань на моих трусах, а мой детородный орган словно дикий зверь рвется из клетки.

И вот настал долгожданный день возвращения, я наконец дома. Первым делом сходив в душ и освежившись надел халат на голое тело и придя в свою спальню вызвал Юлю. В комнате царил полумрак, горели только два ночника у моей кровати, едва-едва слышно скрипнула дверь и на пороге комнаты показалась Юля. Она была полностью обнажена, пред моим приездом я приказал ей выбрить гладко волосы на голове, ногах, оставив только лишь полоску на лобке. В нерешительности она застыла в проходе и ждала моих указаний. А я решил немного насладится ее видом... это ее широкое в кости тело, огромные мощные груди, широкие бедра, целую неделю я ждал чтобы совокупиться с ней... По ее запутанному лицу я понял, что она предположила, что сейчас ее выпорю, а потом отымею.

- Проходи и ложись корова, - сказал я, - к меня для тебя есть подарок. Теперь я буду пороть тебя по пятницам вот этим.

С этими словами я достал падлл и легонько шлёпнул себя по ноге.

Переступив порог комнаты, Юля опустилась на колени и путь до моей кровати проделала на четвереньках. Такова была моя воля, только так она могла передвигаться здесь. На кровати она легла на живот и приготовилась к порке. Сперва я легонько погладил ягодицы, а потом нанес удар. Звук был гулкий, как будто сильный шлепок, Юля беззвучно дернулась, но как-то по-другому, не так когда я порю ее стеком. Через пять ударов я увидел, что что-то блестит у нее во влагалище. Засунув туда палец, я обнаружил что это... смазка! Черт да она течёт! От этой мысли во мне окончательно проснулся самец. Резким движением я перевернул ее на спину и раздвинув ноги с размаху вошёл в нее, словно горячий нож в масло.

-Ооооооооо, - томно застонала Юля.

Я улёгся на нее и довольно ритмично начал свои фрикции. Юля стонала, охала, около своего уха я ощущал ее частое дыхание. Видимо в порыве страсти, она обхватила мою покрытой потом спину своими руками и буквально впилась в нее. Благо дело ногти у не были острыми. Такого раньше не было, обычно она просто лежала и выполняла мои приказы. Я чувствовал, как трясется ее тело, ее соски набухли и стали остренькими, а своим ногами она словно пыталась меня зафиксировать, словно просила не выходить из нее. От этого я возбуждался все сильнее и сильнее. Наконец я ощутил, как волна оргазма накрывает меня.

-Аааааааааааа, - Юля уже кричала во весь голос.

Я почувствовал, как сперма толчками выходит из моего члена. Юля тряслась от оргазма, все ее тело, как и мое тоже было покрыто потом, ручейки которого стекали на кровать, смешанные с смазкой и спермой.

Ещё какое-то время я, глубоко дыша, лежал на ней не вытаскивая свой член из ее влагалища. Наконец выйдя из нее, я лег рядом.

- Оставайся со мной, - сказал я и отвернулся от нее, повернувшись на бок. Иногда я позволял ей спать со мной на одной кровати в награду за хороший секс.

От усталости я почти сразу уснул, даже не надев пижаму и не сходив в душ. Дорога и сношение в стиле конная рубка в строю сделали свое дело. Сквозь сон я почувствовал, как Юля притулилась ко мне сзади и залезла под моё одеяло...

... Проснулся я рано, наверное, часов в пять. Рассвет едва-едва забрезжил в окне, а я лежал на кровати на спине. Рядом посапывала Юля, обхватив мою руку и прижав ее к себе. Почувствовав, что я проснулся она мгновенно приподнялась на локте и испуганно стала озираться по сторонам. Меня это позабавило и погладив ее по лысой голове, я сказал:

- Или к себе, ещё поспи, сейчас только пять десять. Завтрак подашь в восемь. Кашу свари.

Шлепая ногами по паркетному полу Юля пулей вылетела из комнаты.